08. Моя сегодняшняя притча – Живой Храм Райской Троицы

Виолета: Возлюбленный Небадонский Михаил, сейчас, когда наши души отворились Райской Троице, тем самым наши души являются отворёнными и тебе.

Возлюбленный Михаил, в Книге Урантии есть много притч, но они применены для людей того периода, а какая была бы притча для людей нашего времени?

Алгимантас: Создатель Локальной Вселенной Небадон, Михаил, многим известен под именем Иисус из Назарета, я готов передать твоё Учение, чтобы его услышали твои духовные братья и сёстры.

Михаил Небадонский-Иисус: Мои возлюбленные, земные дети, братья и сёстры в духе, вы являетесь самыми любимыми, так как вы стремитесь идти живым путём; идти, отворившись мне, даже так, как я учил своих апостолов – идти не боясь, отдавшись тому, который есть у них внутри. Вы идёте, и идя этим путём испытываете правоту, правдоподобность, реальность этого пути, и тем самым укрепляетесь в нём свидетельствуя, что этот путь является путём действительности, и в нём вы помещаетесь все, имея собственную тропу – каждого – личного опыта.

Но вы находитесь на этом живом пути. Поэтому вы и утверждаете, что этот путь есть живой путь – путь действительности – а ваши опыты по личным тропинкам стекаются в величайший путь так, как и воды великой, необъятной реки Райской Троицы вмещает все ваши маленькие ручейки и притоки.

Идите этой дорогой смело, отдавшись своим Родителям и моим Родителям, этим продвижением вы будете крепнуть и всё больше станете полагаться на свои силы, и будете стремиться к более глубокому отворению своим Родителям и моим Родителям, и этим мы будем все едины в духе.

Когда, две тысячи лет тому назад, я был в материальном облике, в человеческой плоти, и стремился учить своих духовных братьев и сестёр большему свету, мне было трудно передать им этот свет, чтобы они могли его понять – понять для них приемлемым образом. В то время люди были намного яростнее. Они были в плену ритуалов и догм. Их жизнь была уложена в рамки очень строгой еврейской религии, из которой вырваться – означало стать прокажённым, отверженным, членом уже не того общества. Поэтому они не могли принять мои учения такими, какими я жаждал их распространять. Я не мог им объяснять того, что сейчас вы можете объяснять о семье всего мироздания, о своих Родителях – Райской Троице. Тогда в их понимании Отец Израиля принадлежал Израилю. Они не знали, что их Отец является и для каждого еврея – лично – тем же самым Отцом. Для них было слишком ярким светом усвоить такое понимание, что Он является Отцом и для язычников. Мои учения для них были слишком революционными. Я должен был к ним приспособиться, принимая из их Писаний лучшую сторону утверждений, а худшую оставляя не оглашённой, но расширив её. Но когда я говорил толпам, в них были разные мои дети, братья и сёстры в духе. Их понимание было очень разным. Поэтому я стал говорить им притчами, учить их разному пониманию той же самой притчи. Каждый – по собственному пониманию – мог воспринять услышанную притчу.

Тем самым притча могла им предоставить и больший свет, чтобы они могли задуматься, что я так себе предоставил притчи , чтобы они услышали и удовлетворились выслушиванием этой притчи и ее забыли.
Моё стремление было успокоить их, преподнести им больший свет, и в этом большем свете, чтобы они также могли стать добрее, повернувшись к Отцу, повернувшись к Создателю всех насколько каждый был в состоянии повернуться своим внутренним я, и внутри своего я.

Современное человечество очень расколото. У него много вероисповеданий, разных неопределённых, так называемых, сектантских движений. Между собой они соревнуются, чтобы больше привлечь в свои ряды, причиняют много боли другим своим членам, которые не повинуются, стараются вырваться.

Такое соревнование не предусмотрено Отцом. Такое соревнование направлено против Его воли.

Современному обществу преодолеть такой раскол ещё тяжелее, чем моим апостолам в моё время – преодолеть те строгие догмы и ритуалы, те установленные очень грубые рамки, в которых, они могли жить охваченные страхом. Теперь вы имеете как будто и иную жизнь – много свобод. Между этими свободами вы уже не находите этих же самых рамок. Поэтому и современному человечеству, преподнеся какое-то учение – притчу– а притча – это есть преподнесение всяких смыслов одним и тем же эпизодом – или аллегорией – когда используются какие-нибудь природные явления также в переносном смысле, но из этого можно поучиться. Аллегорий полно в сказках, в баснях.

Что бы я мог рассказать вам сейчас? Какую притчу?

Выплыл рыбак в океан на лодочке. Гребёт. Видит, плывёт большое судно. На судне – яркое освещение, красиво нарядившись ходят люди, высокие палубы, звучная музыка. А он продолжает грести.

Когда с палубы люди увидели лодочку, начали кричать: „Человек плывёт! В океане! Один! Выбросите спасательный плот, чтобы он на него мог пересесть, которого мы могли бы поднять на это большое судно, чтобы могли спасти его“. Выбросили плот, а гребущий – дальше гребёт по своему маршруту. Он не сел на этот плот. Он воскликнул: “У меня есть свой путь! Я плыву в Океане Отца. В нём можно тонуть и получить вечность. Ваше судно роскошное, великолепное – не такое, как моя лодочка. Вам кажется, что у вас есть крепкий корабль, но он временный, и не всем волнам он может противостоять“.

Когда вы будете обдумывать эту притчу в прямом смысле, вам покажется, что этот одинокий человек, гребущий лодочку в океане – сошёл с ума. Ему предлагают спасение, а но он плывёт своим маршрутом. В прямом смысле думая, логически осмысливая вы не узреете глубину притчи.

Преданность тому, который ведёт, преданность тому, который находится внутри и доверие к тому, который есть внутри, который ведёт и оберегает. Это огромное испытание; испытание, превосходящее логическое мышление. Кто же плывущий в океане в лодочке не воспользуется оказанной помощью, чтобы подняться на прочную палубу, на прочную палубу для материальных ног?

Но, имеющий свой маршрут, имеющий твёрдость, имеющий живую связь с тем, который находится у него внутри, и который для него проложил маршрут, который не совпадает с этой освещённой палубой лайнера, и с предлагаемой помощью, материальной помощью всей команды, всей атмосферы, всего окружения, свидетельствует о преданности и уверовании плывущего.

Спокойствие находящихся на палубе, хотя и твёрдо чувствующих материальную опору под материальными ногами, мнимое; мнимое спокойствие, пока вокруг нет бушующих ураганов. До тех пор, пока океан спокойный, они чувствуют твёрдую опору под ногами, до тех пор они наслаждаются предлагаемыми материальными удовольствиями для их материальной плоти. Но как только этому же лайнеру громадной бурей возбуждённые волны поднимают мощное препятствие, как только между волнами отворяется громадная бездна океана, у этих же, только что внутри у себя уверенных людей, появляется тревога и страх. Та же самая музыка их уже не интересует. Все предлагаемые удовольствия теряют смысл. Они начинают больше смотреть вовнутрь себя. Они вспоминают, как жили до этого мгновения, кто остался дома. Возможно – это последние мгновения в этом мире во плоти?

Поэтому их искреннее отворение изнутри превосходит то, что находится на этой же самой палубе –то же самое освещение, та же самая музыка, та же самая вода в бассейне, но меняется их точка зрения, и тогда они начинают думать, что тот, проплывший одинокий человек – так как у него был другой маршрут – он плыл ведённый внутренним лоцманом, который находится внутри, и который диктовал маршрут его личного пути. Они начинают задумываться о том, что у этого человека была какая-то мысль. Почему он не поднялся? Значит – не поднялся, не воспользовался предлагаемой ими материальной помощью, так как у него была какая-то глубинная мысль, которой они не узрели тогда, приняв его за сумасшедшего.

Всегда вникайте в глубину – в глубину каждого утверждения. Рассмотрите утверждение со всех сторон и ныряйте в его глубину, которая позволило бы вам испытать осмысленность того утверждения в отношении совокупности, не только в отношении вашего лица, в отношении совокупности.

Вильнюс, 26.06.2010