1-я Парадигма Демократии

Существует последовательность развития демократии Соединенных Штатов с 1776 года до конца 20-го века, которую я назвал Первая Парадигма Демократии. К концу 20-го века все граждане старше восемнадцати лет были представлены в демократических процессах, завершая Первую Парадигму Демократии.

За время своего существования, США превратили колонии Британской монархии путём революции и коллективного взаимодействия в самую долгоживущую демократию в мировой истории. Почти все граждане предположили, что это будет продолжаться бесконечно в том же виде, как это было за последние 239 лет. Когда мы предполагаем, что это будет продолжаться бесконечно, что это есть то место, где будущее становится опасным. Я считаю, что имеются пределы, которые в 1-й Парадигме Демократии могут существовать до того, как потребуется необходимость адаптироваться и трансформироваться в более эффективную демократию, преобразовавшись во Вторую Парадигму Демократии..

Недостатки замысла  —

История и развитие формы демократии Соединенных Штатов иллюстрирует идеализм и подводные камни 1-ой Парадигмы Демократии. Доказательство того, что подписавшие Декларацию Независимости и Конституцию излили свою жизнь и свои лучшие усилия в этих документах, само раскрывается в постоянстве того, что они создали. Они создали первое и самое продолжительное прочное действующее демократическое правительство, общество, и культуру с греческого классического периода.

Их усилия были почти идеальными. Да, они предвидели необходимость улучшения их нового правительства, путём внесения Поправок; и они предвидели рост населения. То, что они не смогли оценить, то это невероятный успех демократической культуры, общества, экономики, которые привлекли бы миллионы иммигрантов со всего мира. Что успех будет питать экспоненциальный рост социальных изменений, который приведёт к изменению характера их молодой демократии в следующие два столетия. Это не было ошибкой или оплошностью Основателей, что они не включили обеспечение для их новой демократии, чтобы адаптироваться к меняющимся условиям. Это было просто развитие, которого они не могли предвидеть. Экспоненциальные социальные изменения вскоре раскрыли основную причину для неспособности зрелых демократий: Неспособность адаптироваться. Это было, однако, очевидно для Томаса Джефферсона в 1816 году.

"Я не сторонник частого изменения законов и Конституции. Однако законы и институты должны идти рука об руку с прогрессом человеческого разума. Поскольку он становится более развитым, более просветленным, по мере того, как совершаются новые открытия, новые истины, и образ действий и мнения меняются, с обстоятельствами, то институты должны отстаивать возможность идти в ногу со временем...."
Томас Джефферсон из письма к Самуилу Керчавель, 12 июля 1816.

Социальные изменения  —

Первичным к пониманию необходимости развития зрелой демократии является понимание “первопричины” социальных изменений, которые есть везде вокруг нас.

Непрекращающиеся социальные, политические и экономические изменения, которые произошли в 1800-х и 1900-х годах являются теми же самыми причинами, которые толкают социальные изменения сегодня — подпитанные нашим индивидуальным стремлением к лучшему качеству жизни, чтобы расти во врожденном потенциале, с которым мы пришли в эту жизнь, и нашим побуждением на основе равенства наслаждаться улучшением качества жизни, и расти в нашем внутреннем потенциале, в равной степени, как все остальные. Эти ценности, сегодня, как и тогда, всегда ожидают возможности, чтобы прийти к своему выражению.

”Всё в порядке”.15

Неудивительно, что большинство людей в развитых демократиях предполагают, что “всё в порядке”. “ Всё в порядке ” - это предполагается большинством людей в почти невидимых медленно ползущих социальных переменах, кто легко отвлекаются на сиюминутные события в их личной жизни. Однако через пять десятилетий, макро-масштаб социальных перемен в США станет огромным. Его единственное доказательство - это как стеснённо себя чувствуют граждане с тем “как идут дела” в Вашингтоне, других столицах, и в их государствах и провинциях. Когда огромное число людей ощущает, и пробуждается, и видит, что всё находится НЕ В ПОРЯДКЕ, то социальная, политическая, и экономическая паника может привести к быстрым масштабным разрушениям.

Мотив власти находится позади СОЦИАЛЬНЫХ изменений. То, что мы определяем как социальное изменение, это коллективное движение большого числа людей, которые стремятся удовлетворить свои развивающиеся личные трактовки ценностей, которые поддерживали наши виды. Эти интерпретации формируют эволюционирующую иерархию потребностей, описанную доктором Абрахамом Маслоу.
иерархия потребностей по маслоу
Д-р Абрахам Маслоу заявил, что в качестве основных человеческих потребностей более развиты те, которые проявляются в форме иерархии потребностей. Наши иерархии потребностей развиваться по мере того, как развиваться наши интерпретации— мы всё ещё используем ту же систему ценностей, как это делали наши предки десятки тысяч лет назад, но трактуем их по-новому. Коллективно, как люди, мы улучшаем качество своей жизни, чтобы вырасти в своём внутреннем потенциале, как это делают другие, создаём социальные изменения через свой “спрос” для новых путей и новых средств для удовлетворения своих потребностей. Проницательные маркетологи стремятся быть в контакте и в гармонии со “спросом” публики, чтобы оценить любые изменения на рынке для потенциальных новых услуг и продуктов.

В то время как индивидуальные интерпретации трёх основных ценностей социальной устойчивости могут широко отличаться друг от друга от одного человека к другому, огромное количество людей и обеспечивают медленные, продолжающиеся тенденции, которые стабилизируют движение общества во времени. Социальная нестабильность возникает тогда, когда подавляющее число людей чувствует, что их способность удовлетворять свои потребности находится под угрозой; и это происходит быстро и яростно, когда они одновременно осознают, что эта их способность находится в непосредственной угрозе, и нет никакой надежды на её осуществление.

Мотив власти находится позади ПОЛИТИЧЕСКИХ перемен. Поскольку подавляющее число общественности ощущает, что их текущие политические процессы не поддерживают улучшение качества жизни для них, и действительно не способствуют людям расти в их потенциале, или не поддерживают их, чтобы так сделать, то эти огромные массы людей всё меньше и меньше устраивает существующее положение. В демократическом обществе граждане осуществляют своё право на самоопределение во всех вещах, которые их затрагивают, включая их правительство. Они жаждут вернуться к качественному взаимоотношению, какое имели их прадеды с их руководителями общественного конгресса.

Закон о пропорциональном распределении 1911 г.  —

Причина, которая усугубляет недовольство граждан сегодня (2015) к своему правительству в целом, и государственным руководителям в частности, не было злонамеренным и обдуманным намерением членов Конгресса США, но скорее как непредвиденное следствие Закона о пропорциональном распределении 1911 года.

“Менее чем 1%”  Учредительные авторы Конституции США предвидели необходимость роста Палаты Представителей. По мере того, как население росло, нужно было больше представителей, необходимых для представления этого нового населения. С 1789-1911 годов там был один представитель на каждые 3000 граждан. В 1911 году, стало ясно, что Палата Представителей стала настолько большой и неповоротливой в своих процедурах, что количество представителей было установлено “Законом о пропорциональном распределении 1911 года” количеством в 435 членов. После 1911 года, рост численности населения был распределен для каждого представителя:

1789-1911:    3000 граждан на одного представителя
(2015: 320,000,000 граждан на 435 представителей)
2015: 735,000 граждан на 1 представителя

Что представляет собой сокращение на 99.996% влияния людей с их выборными представителями по сравнению с влиянием граждан до 1911 года.

[3,000 ÷ 735,000 = 0.0040]; {100% – 0.0040 = 99.996% }

Практически, средний человек уже больше не был представлен Представителем Конгресса, которого они выбирают для кабинета, что создало “вакуум влияния”.

  Вакуум влияния. “Природа не терпит пустоты” по-прежнему верно и особенно актуально в законодательных палатах Конгресса. Вакуум влияния, вызванный “Законом распределения 1911 года” был заполнен специальными группами по интересам, комитетами политических действий и корпоративными лобби, например, для своих собственных целей, а не общественности. Влияние корпораций даёт четкий и важный урок для зрелых и развивающихся демократий: Корпорации имеют очень четкое намерение и миссию, добавленную для их существования — чтобы поддерживать рентабельность и увеличение прибыли. Это намерение легко измеримо.

Демократические правительства не имеют четкого, сознательного осуществления намерения для своего существования. Такое отсутствие сфокусированности на результат приводит к большому размыванию и “неразберихе” с их очевидной неумелостью. Нетрудно видеть, как легко корпораций манипулируют членами Конгресса в своих собственных целях, и это не является незаконным!
Этого не должно быть в случае, когда демократические правительства имеют чёткие заявления о намерениях с конкретными критериями, которые их определяют.

Другими словами, когда отношения между гражданами и их демократическим правительством стали недееспособными, и их способность влиять на политические и государственные процессы почти отсутствует для более 99% населения, то граждане чувствуют себя патетически неспособными произвести необходимые изменения, чтобы улучшить их состояние. Граждане чувствуют себя неспособными заниматься теми возможностями, которые настолько очевидны в национальных новостях, как они сравнивают себя с теми, кто имеет огромные богатства, славу и политическую силу, чтобы получить то, чего они хотят. Гуманитарные вопросы социальной справедливости, социального равенства, справедливости и общего блага стали личными для большинства американцев.

Ирония этой ситуации состоит в том, что способность граждан влиять на своих представителей уменьшилось, а их технологические возможности, чтобы общаться со своими избранными и назначенными руководителями общества резко возросла. Граждане сейчас стали более образованными и более информированными, с невероятными технологиями, которые позволяют им мгновенно общаться практически с любым человеком в любой точке мира. Именно здесь можно увидеть трещину в двери возможностей, которая предоставляет маяк света для развивающейся формы демократии, которая является очень, очень похожей на то, что существует сегодня, но гораздо более эффективной для поддержания демократического общества и экономики.

По мере того, как политико-государственный сектор становится все более и более удалённым от эффективного участия граждан, нарастает тревога, где граждане чувствуют, что они бессильны, чтобы участвовать в управлении своей жизнью, в особенности по мере того, как социальные изменения неустанно продолжают подталкивать общественность в будущее. Громоздкая, даже бескомпромиссная природа нашего государства и национальных, политических и государственных процессов, значительно отягощает граждан тревогой за их постоянное уменьшение влияния в представительной власти. Такая тревога берет свое начало в их чувстве разочарования, чтобы принимать эффективные индивидуальные решения, которые удовлетворяют врожденные ценности нашего вида, создавая постоянное улучшение качества жизни.

Объектно-Количественная основа толкования —
         Качественно-Ценностная основа толкования —

Количественно-Объектные граждане. Во многом подобно многолетнему растению или дереву, наша традиционная форма демократии может расти только до предела возможностей своего замысла—особенно, когда этот предел будет количественно определён в историческом толковании слова “равный”, как говориться в наиболее известной фразе из Декларации Независимости. Основной упор делается на слове “равный”.

“Мы считаем, что эти истины должны быть самоочевидными, что все [люди] созданы равными, что они наделены их Творцом определёнными неотчуждаемыми Правами, к числу которых относится Жизнь, Свобода и стремление к Счастью”.

 До сих пор слову “равный” было дано только одно толкование. Историческая интерпретация “равного” была ограничена толкованием на основе количественного объекта, (Cм. иллюстрации). В этом толковании, и учитывая разницу между материальной и социальной устойчивостью, граждане оцениваются не иначе, как железная руда, древесина, или скот. В этом крайне ограниченном понятии “равного”, каждая личность, как некоторое количество в одну единицу, является точно такой же, как и любой другой человек, даже монарх, как в количестве одной единицы. Будучи созданными равными, как количество в одну единицу, каждая личность обладает столь же законным правом на жизнь, свободу и стремлением к счастью, как и король. Трагично то, что эти идеалы демократии были определены узкими рамками количественной интерпретации.

Количественно, равенство было выполнено до его свойственных пределов к концу 20-го века с принятием последнего законодательства “равных прав”. Это видно, например, из подробного протокола об итогах голосования расширения прав с 1790 по 1965 год.16  Итог, который мы можем получить по развитию количественных избирательных прав с 1790 по 1965 состоит в том, что объектно-количественная основа толкования равенства в Декларации была изучена до её полного объема и завершения 1-й Парадигмы Демократии.

Качественно-Ценностные граждане. То, что мы ещё не осознали за последние 239 лет,  состоит в том, что качественно-ценностная основа толкования является в равной степени такой же действительной, как и количественно-объектное толкование. Ошибка, которая обманывает социальную эволюцию любого демократического государства, состоит в том, что слово “равный” предполагает невысказанное слово “ценность” как количество.

Наша демократия довольно болезненно иронична, которая не так добросовестно предоставляет гражданам одинаковое качество-пользу, точно так же, как мы даём нашим спортивным личностям и артистам балета. Мы придаём высокую ценность личностям, которые выражают высшие качества в том, что они делают, будь то художники, комедийные актёры, квалифицированные рабочие, бухгалтеры, судьи, или товарищи в спортивной команде. Этим является качество участия, которое даёт людям большую или меньшую ценность, индивидуально, в любой другой обстановке жизни. Почему этого нет в демократических процессах управления?

При полностью эффективной демократии, граждане оцениваются как некоторое количество граждан в равной степени к любому другому гражданину — и, также оцениваются за качество их участия в демократическом процессе. Если человек не голосует, то качество его избирательного потенциала падает до нуля. Это истолковывается так же, как количество одного, где качество гражданина либо 100% или 0,0%, в зависимости от того, является ли он или она на голосование, или нет.

Весь смысл Декларации был в том, чтобы объявить [людей], как имеющих такую же равную ценность как король. Что не было сделано настойчиво, это толкование слова “равный”. Король имеет количество одного, и качество одного! Из-за того, что в Декларации нет категоричного толкования слова “равный”, мы можем предположить количественную и качественную интерпретацию как одинаково действительные. Однако, лишь количественное толкование имеет своё полное развитие в американской представительной форме демократии.

Из-за того, что первое толкование имеет дело только с количеством, оно может быть принято только по его количественному ограничению, где каждый имеет равное представительство. Независимо от расы, пола, религии и владения собственностью, сегодня каждый человек представлен в равной степени, т. е. один человек - один голос. К 1965 году количественный критерий равного представительства был почти полностью осуществлён. Наиболее полные результаты количественного определения были высказаны. Сейчас, мы находимся в тупике с этим.

Один набор результатов. Огромная трудность использования только одного толкования состоит в том, что оно даёт только один набор результатов. Использование обоих толкований позволило бы возникнуть двум результатам. Разница в возможностях при снабжении полномочиями обоих определений подобно разнице между 88 музыкантами в оркестре, которые одновременно играют или не играют одну ноту на своём инструменте, громче или тише. Сравните это с 88 музыкантами, играющими полный спектр нот со всеми вариациями, на что способна оркестровая музыка. Когда мы думаем о гражданах голосующих или не голосующих, по сравнению с добавлением качества их участия в демократических процессах на местном уровне, уровне государства, и национальных площадках, то становится предельно ясно, что есть яркое и резкое различие в двух толкованиях, которые они дают. Какое вы бы предпочли?

Культура количественного равенства. Объектно-ориентированная интерпретация “равноправия” так наполнила умы американцев во всех социальных слоях, что она стала методом толкования оценки всего в жизни. Сегодня этот показатель является особенно вопиющим. Мы видим это в корыстной природе миллионов людей, подхваченными материалистическим образом жизни. Больше, это лучше, чем лучше –это больше. Наше общество пришло к тому, что оно дало людям ценность объекта, соответственно их финансовому и материальному богатству, и даже на сам факт его появления, существует ли оно на самом деле или нет. Значение и ценность индивида, будь то генеральный директор или дворник, стало монетизированным, и оцениваться с точки зрения того, насколько они могут способствовать прибыльности организации. Некоммерческие и общественные организации монетизировали ценность своих сотрудников как за минимальные расходы от их присутствия! Монетизация пришла, чтобы заразить почти все аспекты нашей американской социальной, коммерческой жизни и культуры.

Заработная плата учителей в общем образовании являются наиболее мучительным примером, хотя они и формируют умы будущих поколений наших граждан. Мера компетентности учителя почти всегда была в виде лет и стажа пребывания в должности, что легко поддаётся измерению. Образовательная успеваемость студентов измеряется в виде завершённых лет, а не качеством успехов за эти годы. Если бы наши американские социальные институты были снаряжены интерпретациями качества, то зарплата была бы соразмерно ценности учителя, что добавляло бы  качество образования нашим детям. Учителя, которые вдохновляют студентов быть лучше и которые воспитывают выдающихся студентов, зарабатывали бы больше, чем преподаватели, которые этого не делают. Это лишь один из десятков примеров количественной интерпретации, который даёт основание дать определение нашей системе государственного образования как бездарной, или того меньше.

Характеристики 1-й Парадигмы Демократии —

Главным отличительным аспектом 1-й Парадигмы Демократии является то, что это характерный закрытый линейный демократический процесс, а не система. Во-вторых, она не имеет встроенной системы обучения на ошибках и успехах. Как таковая, она опирается на недолговечную и короткую память тех, кого мы избрали, которые должны быть достаточно мудрыми, чтобы не повторять ошибок прошлого. Без внедрённых практик обратной связи, и «библиотеки мудрости», обучение невозможно и все сознательные усилия постоянно ставятся под угрозу, не говоря уже о социальной стабильности.

  • Как традиционная организационная структура, этот закрытый, линейный процесс является иерархическим по характеру, и связан с дальнейшим увеличением силы вверх по иерархии. Сама по себе иерархия является ни хорошей, ни плохой. Её эффективность определяется тем, насколько хорошо она сможет приспособиться и работать над решением общественных проблем и продвигать сообщества, государства и нации в будущее.
     
  • Как иерархия, порядок подчинённости направлен сверху вниз, с законами и указами, берущими начало от губернаторов и президента, идя вниз до уровня граждан. Это фактически ничем не отличается от порядка подчинённости при власти царя, монарха, за исключением того, что граждане их избирают в демократической вертикали власти. Всё это само по себе приводит к линейному, авторитарному процессу управления и пирамидальной организационной структуре, что делает это невероятно трудным для больших иерархий создать эффективные местные социальные программы. Участие граждан ограничивается голосованием, во многом так же, как простой электрической схемы переключателя - “вкл.-выкл.”. Он никогда не обращается к уму, мудрости, или знанию избирателя.
     
  • Операционно, наш современный представительный процесс демократии был создан намеренно для того, чтобы защититься от господства одного человека, политической партии, или интереса. В то время, как это обеспечивает систему сдержек и противовесов, это, к сожалению, также было конструировано для того, чтобы защититься от вовлечения общественности. Учитывая, что подавляющее большинство населения в 1700-х годах считалось грубой и безграмотной толпой, то это было разумной конструкцией. Но, учитывая весьма образованную, информированную и вовлечённую общественность 21-го века, этот старый замысел является исключающим и изолирующим для общества от качественного вклада в их представительстве. Поскольку способность граждан участвовать более эффективно увеличилась, то качество их представительства отстало.
     
  • Если указанные выше характеристики 1-ой Парадигмы Демократии признаны, и мы добавим пагубный “я-изм” и отношение “сначала получу я” нашей современной культуры, то становится более ясно, как наши государственные законодательные органы и Конгресс стали настолько втянуты в высоко состязательное и конкурентное позиционирование. Самое искусное искусство политического компромисса, похоже, пришло к жалкому концу.
      
      То, что мы видим сейчас, это просто грубое свидетельство линейного мышления: соперничающее-противостоящее, выигрыш-или-проигрыш, с-нами-или-против-нас, или-тот-или-другой, или-мы-или-они, наш-путь-или-разбойный, свой-человек-чужой-человек, и “победитель-получает-всё”. Эти характеристики и отношения приводят к дальнейшему разделению и политической изоляции между политическими партиями, и особенно от общественности. Бизнес демократического управления общественными делами пришёл к печальному и бездарному концу.
     
  • Будучи доминированными мужчинами, это, в своей основе, мужеподобно по природе, с типичной предрасположенностью к мужскому линейному мышлению, или-или. Это неуравновешенное мышление подкрепляется линейностью субъект-глагол-объект лингвистики английского языка, которая, к сожалению, делает его легче для женщин, чтобы принять то, что мужчины им говорят. 
     
  • Это является патерналистским, является продолжением патернализма монархии, которая управляла колониями до тех пор, пока англичане не были отброшены обратно на свою родину. Хотя женщины были избраны в государственные законодательные органы, губернаторами, и в Конгресс, политика является мужской и мужеподобной по природе. 

Патернализм. США, Франция, Великобритания, Германия и Испания, например, являются демократическими странами, которые имеют историю той или иной формы монархического правления, которая действовала как родительская или патриархальная фигура по отношению к своим подданным. В этой форме правления, обязанности социального, политического и финансово-экономического существования не были общими. Те формы управления защищали свою власть, удерживая жизненно важную информацию для управления от общественности для принятия решений, оставляя общественность в неведении. Кроме того, незрелая, как эта форма правления продемонстрировала в своих отношениях со своими подданными тот же самый патернализм, перенесённый в эти демократии по отношению к своим гражданам.

Такое развитие, это не вина американских отцов-основателей демократии, а просто недостаток замысла, переходящий от её истоков, которые стали очевидными лишь 150 лет спустя, когда американские граждане достигли гораздо больших способностей посредством образования, информирования, а также посредством улучшения коммуникационных технологий.

На ранних стадиях развивающегося демократического общества, демократический патернализм является преимуществом, до тех пор, пока общественность не станет более образованной, более информированной, и технологически способной на продолжение “диалога” с её государственной исполнительной властью. Если этот патернализм не даёт плоды для более частого участия общественности по мере взросления общества, то отношения между правительством и общественностью начинает принимать знакомые подростковые взаимодействия “родитель-ребенок”.

Отношения между гражданами и их представителями демократической власти тоже тревожно слишком похожи на родительские отношения с детьми. Когда родитель принимает все решения за ребенка, даже не посоветовавшись с ребенком по любому вопросу, будь то что-то мелкое или изменяющее жизнь, то ребенок будет обижаться и становиться враждебным, потому, что ребенок начинает чувствовать, что он не имеет ту же значимость, как и родители Это становится особенно показательным по мере взросления ребёнка. Аналогично, хорошо образованные и информированные граждане зрелых демократий приходят к возмущению из-за вмешательства своего правительства.

Патернализм. Как и с взрослеющими детьми, настало время для граждан принять на себя больше ответственности в их собственном управлении и стать более полно, лично знакомыми с обязанностями демократического управления в тех вопросах, которые поддерживают их сообщества, государства и нации. Такая “истинная демократия” требует подхода “широко открытых глаз” к принятию решений с прозрачностью фактов подтверждающих решения, которые принимает общество в выбранном направлении.

Отношения зависимости. Имеется отсутствие реальности в отношениях между теми, кто управляет и теми, кем управляют. Иначе говоря, есть определенный смысл потерять связь в отношениях между управляющим и управляемым, потому, что публика гораздо более образованной и информированной, чем их патриотические праотцы и праматери 1700-х и 1800-х годов. Это особенно вредно, поскольку оно привело к отношению зависимости между большей частью общественности и правительством.

Раскрытие предполагаемых стратегических намерений —

Самый мощным и ослабляющим конструктивным недостатком участвующих предположений Учредителей было то, что мир в основном будет оставаться таким же, и что их новая демократия будет работать так же, как она и была разработана. Ратификация Конституции США ничего не говорит ничего о том, как адаптироваться к невероятным социальным, политическим и экономическим изменениям через предстоящие десятилетия и столетия. Сейчас мы понимаем последствия этого предположения, мы можем также понять, насколько некомпетентны существующие политические партии, доказавшие себя в решении основных проблем, присущих социальной эволюции, социальному прогрессу.

Связь между основными ценностями, которые поддерживали наш вид и органическую необходимость для развития демократии просит нас задать важный вопрос о предположениях американских Учредителей, сделанных до ратифицирования Конституция в 1789 году — вопрос, который должен быть задан каждым демократическим государством, будь это зрелое, развивающееся или возникающее. “Каковы были первоначальные намерения американских Революционеров для демократического представительного правления, какое они образовали?”

Примечательно, что в основных документах, которые основали демократию Соединенных Штатов, слово “намерение” упоминается только один раз, которое содержится в Декларации о Независимости.

“Поэтому  мы,  представители   соединенных   Штатов  Америки,
собравшись на общий  Конгресс,  призывая  Всевышнего  подтвердить
честность  наших  намерений,  от  имени  и по уполномочию доброго
народа этих колоний,  торжественно записываем и заявляем,....” [Курсив добавлен.]

 

Хотя слово “намерение” упомянуто, нигде эти намерения явно не показаны. Они были предположены. Учитывая, что основатели американской демократии не знали, что принесёт будущее, кажется очевидным, что их намерением было просто создать суверенное демократическое государство, отделённое от английской короны. Это было выполнено, затем они приступили к разработке и реализации зачатков функциональной демократии, где граждане наделялись “...некоторыми неотчуждаемыми Правами, к числу которых относятся Жизнь, Свобода и стремление к Счастью”. Они были критериями новой демократии. Эти права были позже расширены и определены первыми десятью поправками к Конституции, которую большинство людей знают как Билль о Правах.

Намерения, как часть планирования —

Для Прогрессивных деятелей, чтобы внести устойчивый вклад, разработка их собственных стратегических намерений для их работы в стране без национального намерения была бы серьёзным стратегическим преимуществом, в особенности, если они создадут намерение, которое находится в общих интересах для стабильного и устойчивого существования всех демократических наций в будущих веках. Что требуется от всех политических позиций, это лаконичная декларация о намерениях для их существования и принятия, которое очень понятно для общественности.

Исторически сложилось так, что политические намерения были недостаточно умными — подавить и разбить оппозицию, взять под контроль политический процесс, и продвигать свою политическую программу. Если Прогрессивные деятели хотят внести устойчивый вклад, то единой стратегической целью для их существования и их прогрессивной программы должна быть потребность в их собственном прогрессе, такого, который публика понимает и ценит.

Делая так, Прогрессивные деятели написали бы программу, которая будет иметь такой потенциал, который бы стал устойчивым на протяжении десятилетий и веков.

Если Прогрессивные деятели по-прежнему остаются разделёнными на десятки усилий, то консерваторы будут иметь свой путь, навязывая прошлое, которое происходит в настоящем, ставя под угрозу будущее всех. Это потребует от Прогрессивных деятелей сделать экзистенциальную экспертизу для их присутствия в демократической политике; и потребовать от них разработать чёткое намерение, которое общественность может оценить и включиться в их обдумывание.

Если Прогрессивные деятели видят в этом конкуренцию с консерваторами, то они уже проиграли сражение. Перефразируем предположения Сунь Цзы: “Прогрессисты должны определить программу для стратегического будущего демократических обществ, в которых консерваторы привлекают Прогрессистов на условиях социально устойчивого будущего”. Тактика Прогрессистов должна быть предложена консерваторами, без другого выбора, кроме как обсуждать стратегии прогрессивного демократического общества, которое движется к социальной, политической и экономической устойчивости.

Что предсказуемо для Прогрессивных деятелей, когда они начинают использовать идеологию и моральные ценности, которые поддерживали наши виды, состоит в том, что они привлекают очень большой средний класс общественности, который остаётся в стороне и неорганизован против поляризации политических позиций. Середина не полна тупицами, но людьми, которые уже отказались от вздорного политического диалога в пользу сосредоточения внимания на мире и стабильности их личной и семейной жизни. Давая среднему классу рациональное, интегрированное и правдоподобно стратегическое видение с системой ценностей, которая поддерживает их семьи, общины и нации, несомненно, это принесет гораздо более рациональный политический диалог.

Только тогда будет существовать возможность, что поляризованные политические цели, которые определяют политику Соединенных Штатов, станут сбалансированными. Отсутствие чётких устойчивых намерений и законодательной деятельности позволяет корпорациям и влиятельным семьям, которые не имеют лояльности к любой стороне, но стороне, которая украшает их богатство и власть, расти в ещё большую политическую власть и богатство. В такой политически манипулированной среде, неопределённый средний класс становится лёгкой добычей для богатых, чтобы добиться ещё большей политической власти в своей собственной орбите влияния. Стратегически, это является НЕжизнеспособным для страны с потенциалом очень долгого будущего, для продолжения поляризованных позиций и 1%. Стратегически, например, в перспективе от 50 до 250 лет, это не находится в интересах 1%, чтобы позволить продолжать такое недемократическое поведение.

Какими “намерения” не являются —

“Есть те, кто сказал бы, что главное, это намерения, стоящие за нашим мышлением, что мысль играет только роль обслуживания, помогая нам достичь наших целей, но она не в состоянии быть в основании зла в нашем мире. В нашей политической среде, как казалось бы, мы окружены со всех сторон добрыми намерениями. Но взращивание благих намерений, это совершенно невостребованное умственное упражнение, в то время как начертание планов, чтобы реализовать эти благородные цели, это другой вопрос. Кроме того, далеко не ясно, будут ли "благие намерения плюс глупость" или "злые намерения плюс интеллект" выработают больше вреда в мире. Люди с добрыми намерениями, как правило, имеют некоторую неуверенность в преследовании своих целей. В результате, некомпетентность, которая в противном случае оставалась бы безвредной, часто становится опасной, особенно когда некомпетентные люди с добрыми намерениями редко страдают от угрызений совести, которые иногда препятствуют деяниям компетентных людей с плохими намерениями. Убежденность в том, что наши намерения, безусловно, хорошие, могут удовлетворить самые сомнительные средства. Благие намерения, преследуемые во имя добра, тогда не имеют никаких гарантий." 17

Неспособность адаптироваться —

Когда мы исследуем историю всех человеческих цивилизаций, вырисовывается один поразительный факт— ВСЕ цивилизации, общества, государства, организации и их администрации, политики и законы потерпели неудачу. Все они не смогли выжить! Рассмотрим некоторые причины таких организационных провалов:

  • Не одна из них не была основана с намерением стать устойчивой. Не одна из них не была разработана, чтобы стать устойчивой, будь то материально или социально. Все считали за само собой разумеющимся (предполагали), что их страны увековечат себя до самого далёкого будущего.

  • Самое главное, все они провалились, потому что они не были задуманы как “обучающиеся организации”. Обучение является результатом нашего стремления расти, чтобы улучшить качество нашей жизни, индивидуально и коллективно. Когда организации принимают три основные ценности социальной устойчивости (качество жизни, рост и равенство), то они обязательно становятся обучающимися организациями, чтобы вырасти в устойчивые организации.

  • Они провалились потому, что они не обучались на собственном опыте, и не сохраняли функциональные библиотеки мудрости, чтобы направлять их.

  • Всем историческим организациям не удалось научиться приспосабливаться к меняющимся условиям. 
     

РАЗЛИЧАЙТЕ ЭТО ВНИМАТЕЛЬНО: Не изменение условий приводит к гибели общества, но неспособность общества приспосабливаться к этим меняющимся условиям. Выживание любого вида проявляется в его способности адаптироваться к меняющимся условиям. Адаптация означает рост, когда происходит изменение.

Неспособность к адаптации, неспособность учиться на опыте. Ирония наших желаний состоит в том, что демократии не идеальны, и никогда такими не будут. Демократии не совершенны, потому, что они являются эволюционными общественными организациями, где каждый этап развития демократии обеспечивает подготовку для того, чтобы эволюционировать к следующей стадии развития. Характер формирующихся демократий состоит в обеспечении адаптации демократического процесса управления, который поддерживает принципы свободы и право на самоопределение своих граждан, не ставя под угрозу устойчивость его совокупного общества или граждан.

Из всех форм правления, только демократия имеет потенциал, чтобы адаптироваться к органической природе тех, кто ими управляет. Все остальные формы правления являются статическими и, в конечном счете, НЕжизнеспособными. Тем не менее, демократия не имеет тип управления, как “один размер, подходящий для всех”. Из-за природы тех, кому она служит, демократии должны подражать приспособляемости нашего вида, чтобы стать легко адаптирующимися демократиями, которые закладывают потенциал, чтобы стать социально устойчивыми в веках и тысячелетиях.

Неспособность адаптироваться. В целом, представительная форма демократического процесса 1-ой Парадигме Демократии, такой, как она существует сегодня, в долгосрочной перспективе намеревается провалиться. Основная причина, которая приведёт к провалу, это линейной, закрытый процесс, который не предназначен для адаптации к изменяющимся условиям, путём обучения на своих ошибках и успехах.

Только организационная система, которая имеет двойной цикл обучающего процесса, рассчитана на это, способная вобрать в себя процессы обратной связи, так, что эта организация, её участники, и граждане обучаются на их коллективных ошибках и на их успехахs.18  Когда это рассчитано на представительную демократическую систему, с целенаправленным долгосрочным видением, от местного до национального, то тогда демократия может приспособиться, выжить, существовать, и, возможно, добиться социальной устойчивости.

Примечание: Психолог Крис Аргирис и философ Дональд Шён в своих исследованиях сосредоточились на изучении способов организации, которые могут расширить свои возможности для двойного цикла обучения. Они утверждали, что двойной цикл обучения необходим, если организации и её члены способны регулировать проблемы эффективно, которые возникают в быстро меняющихся и неопределенных условиях.

Одноконтурный цикл обучения. Аргирис и Шён описали одноконтурный цикл обучения как “адаптивное обучение” [которое] акцентирует внимание на постепенные изменения. Этот тип обучения решает проблемы, но, в первую очередь, игнорирует вопрос о том, почему проблема возникла.

Двойной цикл обучения описывается как генерирующее обучение, которое фокусируется на трансформационных изменениях, которые изменяют статус-кво. Двойной цикл обучения использует обратную связь от прошлых действий, чтобы расследовать предположения, лежащие в основе текущих взглядов. При рассмотрении обратной связи, руководители и специалисты должны задаться вопросами не только о причинах их нынешних действий, но и что делать дальше, и что ещё более важно, почему альтернативные меры не могут быть реализованы.

Приспособляемость. Общеизвестно, что только имея способность приспособляться, виды способны выжить. Такая же приспособляемость также необходима для всех демократических социальных, политических и экономических институтов и организаций из-за экзистенциальной, органической природы нашего вида..

“Выживают не сильнейшие виды, и не самые умные. Такими являются те, которые наиболее приспособляются к переменам”. Чарльз Дарвин

Наша работа как Прогрессистов, тогда, состоит в том, чтобы создать целостную систему социальных, политических и экономических систем, которые работают вместе, и приспосабливаются к социальным изменениям общественности для поддержания социального, политического и экономического равновесия, т. е. устойчивости. Регулируя социальные, политические, и экономические стратегии, основанные на постоянстве шести основных ценностей, социальные, политические и экономические эволюции могут проходить мирно.

Организационная адаптируемость. История понятна, в то время как наш вид является устойчивым, организации и правительства любого типа такими не являются. Фатально, организации не являются социально устойчивыми, поскольку они не имеют три основные ценности (качество жизни, рост и равенство) встроенных в их “организационную ДНК”, так же, как в нашей ДНК. Три основные ценности настойчиво призывают нас, движут нас, чтобы стать гибкими, чтобы выжить и продолжать осуществлять те ценности, которые поддерживали нас.

Говоря иначе, организации и правительства не являются приспособляемыми, потому, что их форма, функции, разработка вариантов, выбора и принятия решений искусственно формализованы и структурированы, что препятствует организациям адаптироваться к социальным изменениям, которые является органическими для людей, которым они служат.

Не сумев адаптироваться, организации и правительства так и не научились, как выжить в невидимых медленно ползущих социальных переменах или быстро меняющихся ситуациях. Это не значит, что формализованные организации не способны адаптироваться к социальным изменениям принимающего общества, но то, что они не были разработаны с целью адаптации. Вся 1-я Парадигма Демократий потерпит провал, просто потому, что они не были разработаны, чтобы адаптироваться и эволюционировать.

Выводы —

Из-за того, что равенство, жизнь, свобода и стремление к счастью практически идентичны трём неуменьшаемым основным ценностям социальной устойчивости — жизни (качество жизни), росту и равенству — они породили самую долгоживущую демократическую политическую систему в истории мира.

Тем не менее, поскольку они были истолкованы ограниченно, они являются недостаточными для успешного поддержания социальной, политической, и экономической инерции этой нации или любой другой демократии на века вперёд. В этом контексте демократическое общество не является социально устойчивым до тех пор, пока ценности, которые поддерживали наши виды не будут встроены в процессы принятия решений правительствами и другими организациями на всех уровнях.

Поскольку 1-я Парадигма Демократии стала полной, эта модель быстро стала устаревать, как мы наблюдаем сегодня. Так как 1-я Парадигма стала менее способной в руководстве обязанностей управления, её устаревание становится все более и более очевидной, что сигнализирует о необходимости инициировать 2-ю Парадигму Демократии.

То, что нужно, особенно для Прогрессистов в каждой демократической стране, для того, чтобы сохранить величие своего народа в будущем, это качество-ценностное базовое толкование слов “равный” и “жизнь” в Декларации. Для того, чтобы инициировать этот эволюционный шаг в культуру демократий, эти слова должны быть применены настолько же прагматично, как была применена первая интерпретация. Прагматично, что необходимо, это национальная и международная Прогрессивная организационная система, которая способствует участию граждан. Это даст много положительных развитий для поддержания демократических государств.

♦ ♦ ♦

"В 1-ой Парадигме Демократического Общества — ответственность перед обществом насаждается властью, послушанием и дисциплиной.

Во 2-ой Парадигме Демократического Общества — ответственность перед обществом внедряется культурой, путём обучения личной власти, самодисциплины и личной ответственности”.


15 - Бом, Дэвид, На Диалоге (2004): 68.
16 - Право голоса США
17 - Дернер, Дитрих 1996. ЛОГИКА ПРОВАЛА, Распознавание и избежаник ошибок в сложных ситуациях, Metropolitan Books, ISBN: 0-201-47948-6. p. 8.
18 Арджирис, Крис., & Шен, Д. (1996) Организационное обучение  II, Addison Wesley, Reading, Mass. Арджирис, Крис, Роберт Патнэм, Диана Макклейн Смит (1985) Наука действий, концепций, методов и навыков исследовательской работы и вмешательства  Jossey-Bass Publishers, San Francisco
Арджирис, К., & Шен, Д, D. (1978) Организационное обучение: Теория перспективы действий, Reading, Mass: Addison Wesley.
Сенге, Питер  (1994) Пятая дисциплина, Искусство и практика обучающихся организаций, Currency Doubleday.