Альгимантас:
Возлюбленный Отец, Вечный Сын-Мать-Брат Творения, Бесконечный Дух-Мать Творения, я чествую Тебя, потому что благодаря колебаниям Твоей любви моя душа способна отвориться Тебе и испытать Тебя в мгновение такого искреннего отворения. Я чествую Тебя, что Ты своей любовью всё мироздание превращаешь живым. Я чествую Тебя, что ты каждому из нас предоставил вечность, в которой Твоя любовь нам предоставляет всё новые и неповторимые опыты с Тобой, и с нашими духовными братьями и сёстрами. Я чествую Тебя из любви и свободной волей, от Тебя полученной. Моя воля, да будет Твоя воля.
Мой возлюбленный духовный брат, Хозяин Сын Создатель нашей родной Вселенной, которого мы знаем как Иисуса из Назарета, я всей своей душой желаю услышать тобою преподнесённое учение о медитации, так как мой духовный брат, Повилас, спрашивает о ней, потому, что он в откровении Книга Урантии ничего не нашёл о медитации.
Иисус:
Мой возлюбленный брат в духе, которого человеческим именем называют Альгимантасом, спасибо тебе, что этот вопрос задал мне, так как моему, и твоему, духовному брату Повиласу, как он называется человеческим именем, я смогу объяснить не только чем является медитация, но и какое она имеет значение в вашей жизни.
Значение медитации в ваших поисках по пути к Отцу огромное. Вы этим образом можете удивительно успокоить свой встревоженный разум, и в то же время яснее взглянуть на мир, проблемы которого придавливают изгибы вашей ежедневной жизни, и из-за них вы бесконечно переживаете, что в чём-то вам не везёт, чего-то не удалось осуществить, что кто-то вас обижает.
И в мгновение такой медитации ваш разум растворяется в непревзойдённых для вашего разума космических пространствах, вы даже сами теряетесь, ибо не можете осознать, кто вы и где вы, что с вами происходит. Вы словно летите превосходя время и пространство, но совсем не осознавая природы и смысла этого полёта; и всё же испытывая удивительное ощущение покоя и удовлетворённости, которое для вашего разума является реальным и которое вас укрепляет, что такой путь является очень глубоким и имеющим смысл, предоставляющим вам удивительный опыт и доверие к такому мгновению.
И вы до самого этого мгновения ничего не просили, ничего не молили, но всё же погрузились в космический полёт с неописуемой чистотой вашей мысли и лёгкости.
Такие опыты происходят из-за того, что ваше сознание, которое до этого было в окружении низких энергетических колебаний, неважно, находились ли вы на работе, на улице, дома, но всё равно вы чувствовали низкие энергетические колебания всего окружения, хотя о них вы не знали ничего, даже о том, что они вообще существуют, но ваше сознание через центр вашего мозга чувствовало и реагировало на энергетический фон таких низких колебаний, теперь окунулось в другие колебания.
Но как только вы погружаетесь в состояние медитации, тогда вся среда, которая до того на вас так прямо влияла, из-за вами же повышаемых энергетических колебаний вашего сознания, отдалилась от вашего сознания благодаря непосредственной и проявляющейся в вашем сознании живой связи, и из-за её воздействия. И во время этого мгновения энергетические колебания вашего сознания поднялись на более высокую частоту, которая и есть во всём космическом пространстве. Ваше сознание, поднявшись на более высокую энергетическую частоту, само заблокировало и отмежевалось от низких энергетических колебаний, которых оно чувствовало прежде чем окунулось в состояние медитации. Поэтому вы и начали испытывать такое чувство лёгкости, которое, иногда может достигнуть до таких высоких частот энергетического колебания, что вы сможете испытать состояние блаженства, которое вас вознесёт в непонятные для вашего разума космические высоты. Именно такое состояние Сиддхартха Гаутама – Будда – назвал нирваной, или состоянием глубинного блаженства, которое возможно только при слиянии с Высшим Абсолютом.
И ваши нынешние духовные братья некоторых религий стремятся именно к такому испытанию состояния нирваны, чтобы в ней могли испытать удивительное освобождающее ощущение.
Когда я был среди вас и одним из вас в материальном облике Иисуса из Назарета, тогда мой народ, в котором я родился в физическом, и для вас видимом облике, сам придерживался очень строгих правил, каким образом и когда можно общаться с Богом. И эти правила не предвидели никакой свободы для души. Они были такими строгими, что любому ребёнку сразу же преграждали путь для дальнейшего поиска духовной свободы и ее нахождения. Поэтому евреи не имели опыта медитации, чтобы её ввести в свою религиозную практику.
Но меня самого такая строго ограниченная практика религиозного мышления очень рано стала задевать, так как моя душа не могла удовлетвориться только через поколения переданной установкой, что с Богом можно общаться только по установленным формам. И ещё не просто установленными, но такими строгими, что не допускалось от них отступиться даже малейшим отклонением в сторону.
Но и у вас есть пословица – нет худа, без добра. Когда евреев настолько сковали строгие религиозные и догматические ритуалы и предрассудки, то моя душа сама по себе, не зная как это делать, начала искать ответы на многие мне не отвеченные вопросы. Мой человеческий разум сразу бы повинился только ритуальному пути, и никаких дополнительных вопросов не поднимал бы. Но более высокий разум моей души, который был таким слабым и не знающим этих ответов, и не умеющий находить пути к Источнику этих ответов, всё же не усмирился, а в себе пробовал найти хоть какие-нибудь удовлетворяющие ответы.
И моя среда была очень благосклонная, так как я, ещё ребёнком, полюбил разглядывать небо, а спали мы на втором этаже. Наш климат был благосклонным, тёплый, поэтому не только у нашего, но и у других домов, точнее, у вторых этажей небольших домиков, не было никаких крыш. От дождя была единственная защита тяжёлая и толстая ткань, напоминающая ваш брезент. А в ясные ночи ею вообще не пользовались. И я видел, улёгшись спать, удивительное небо, множество звёзд, которые меня с самого детства заворожили настолько, что меня очень озадачивало выяснить, как же они прикреплены, что держатся даже над моей головой, и никогда не спадают на меня. И на склоне неба настолько любуясь светящимися звёздами я на мгновение закрывал глаза и терял понимание, где я нахожусь, и кто я такой. Я растворялся в этом космическом звёздном пространстве. И мне было приятно испытывать такие мгновения.
И даже были такие моменты, когда у родителей появлялась тревога из-за таких моих наблюдений неба. Им было страшно, потому, что еврейские ритуалы таких вольностей не предвидели, а то, что не предвидено для них всегда порождало страх. Поэтому даже наблюдение ночного неба, мерцающих звёзд для моих родителей казалось, что это может привести меня к плохим последствиям. Поэтому от такого наблюдения они меня отговаривали; и всё время проверяли, смотрю или не смотрю я на небо, зовя меня по имени вроде бы проверить, не сплю еще ли я, хотя по правде их настоящая причина была тревога обо мне, что я слишком много даю себе вольностей по установленным для евреев жизненным ритуалам. Но мои родители хотя и были рядовыми и простыми евреями, но были доброжелательными и достаточно мудрыми, по понятиям того времени, поэтому они меня не загоняли в самый угол, чтобы я уже не мог себе позволить такого удовольствия, как наблюдение за небом перед сном.
Но во время таких мгновений, которые сейчас могу назвать так, как и вы их называете, медитативными, чувствовал облегчение изнутри. Поэтому меня по вечерам и влекло, перед сном, осмотреть небо, а затем мысленно окунуться в космическое пространство, что постепенно и сами мысли исчезали.
А вопросы, на которые я искал ответы, всё равно оставались так и не отвечены.
Тогда сам эти самые вопросы начал задавать себе . Словно разговаривая сам с собою, со своим вторым я.
И после некоторого времени я начал испытывать, что меня осеняла очень умная мысль, которой прежде точно не было. Ещё чуть позже, понемногу, начал понимать, что такие осеняющие ответы приходят ко мне, но не от меня. И я сам себе, всё больше и больше, начал утверждать, что эти ответы приходят мне от Отца.
И свои обращения и вопросы начал направлять уже не своему второму я, а прямо Отцу. И такое своё общение я сам себе назвал – мои беседы с Отцом.
Это была моя тайна, о которой я не мог ничего рассказать ни своим родителям, ни друзьям, ибо такое общение опять очень сильно нарушало все установленные евреями формы молитвы Богу – Ягве и Отцу Израиля.
И такому моему общению с Отцом крепчая, я не только получал ответы от Отца, на мною задаваемые Ему вопросы, но и начал испытывать удивительное чувство блаженства и прилив огромной любви. И эта любовь всё возрастала и углублялась, что моя душа начала жаждать делиться всем тем, чем она сама наполнилась от Отца, со всеми другими.
А это опять не соответствовало установленным для евреев жизненным ритуалам, и я должен был в себе держать колебания любви, которыми моя душа настолько наполнялась отворившись Отцу, что я их изливал рыдая.
И тогда, когда я открыл Отца изнутри, то никоим образом уже не хотел возвращаться к состоянию своей прежней медитации, во время которой никакой любви Отца я не чувствовал; и не испытывал никакой потребности своей любовью делиться с другими.
А отворив свою душу Отцу, как личности, как самому удивительному Источнику и Центру Любви, и сам я начал жить Его любовью, всех полюбив одинаково и всем ее раздавая одинаково, как раздавал ее мне и Отец, и как сейчас ее раздаёт мне; как и вам, всем, и каждому.
Именно поэтому и в откровении Книга Урантии не говорится о медитации, так как медитация помещается в молитву, а молитва в медитацию не помещается.
О молитве я очень много учил и своих апостолов.
И в Книге Урантии о ней написано, ибо только молитва вам гарантирует живую связь любви с личностным Источником и Центром Любви – Отцом всех, который изливает Свою любовь беспрестанно.
И во время медитации Он изливает Свою любовь одинаково, только вы её не будете испытывать, ибо не будете иметь живой связи с самим Отцом.
Так и Сиддхартха Гаутама – Будда – испытывал удивительные мгновения нирваны, но Отцовой любви в своей душе так и не испытал потому, что в космосе он искал Абсолют, когда надо было открыть Отца изнутри. Поэтому и его предлагаемый моральный путь не был живучим.
Всегда стремитесь к большему, и меньшее в нём будет само собой. А стремясь к меньшему постижению, до большего можете и не дойти, остановиться, что и сделал Будда.
Так какой же имеет смысл вам рассказывать о медитации, когда вам мой апостол и амбассадор Райской Троицы, ваш духовный брат Альгимантас предоставляет учения об открытии Отца изнутри. Уже этим своим действием вы превзойдёте медитационное состояние, ибо вы полюбите всех, и вместе с Отцом будете творить добро на благо всех. Медитация не наполняет вас любовью Отца. Поэтому и я не говорил о медитации, а говорил об Отце, и Его духе, живущем в разуме человека.
И вам говорит тоже самое ваш духовный брат Альгимантас уполномоченный Райской Троицей, и мною уполномоченный. Если бы мы его уполномочили говорить о медитации, как о связи с Отцом, то он вам давно всё время об этом бы говорил и учил. Но живая связь с Отцом не постигается через медитацию. Это только первичный шаг успокоить ваш разум, если вы еще не осмеливаетесь сразу начать беседовать своей отворённой душой с Отцом или со мной.
Единственным живым путём является ваше общение с Отцом искренним отворением вашей души. А это с медитацией не имеет ничего общего.
Вы отворяетесь, в основном, когда вам больно, когда вы не знаете за что хвататься, больше не находите выхода, вот тогда ваша душа и взывает к живой связи с Отцом и помощи, И после такого призыва, ваш разум и успокаивается. Но не сам по себе, а Отец успокаивает и обласкивает ваш разум так, как любящий отец успокаивает любимого, и от страха плачущего своего малыша. Ведь когда отец гладит малыша по головке, он успокаивает не волосы, хотя и поглаживает с любовью по волосам, он успокаивает встревоженный разум малыша.
Так и вы, когда отворяетесь Отцу, так и Он успокаивает ваш разум, что вам и проблемы не кажуться такими больными, хотя и прошло лишь мгновение, и ничего не изменилось, но ваше спокойствие изнутри изменило ваш взгляд на проблему.
А когда душа отворяется Отцу не только в мгновение боли, но и в радости, когда она начинает это делать постоянно, тогда она начинает всё больше доверять этой живой связи с Отцом, и начинает чувствовать живые колебания любви Отца. Она сама начинает любить всех.
Этого способом медитации успокоенный разум человека достичь не может. Он успокаивается только ненадолго, а позже его опять охватывают сомнения, желания, и боль в страдании.
А тем временем в душе всё больше отворяясь Отцу, всё дальше продолжая искреннее и живое общение, человек рождается в духе. И тогда моронтийный разум души начинает господствовать над обеспокоенным человеческим разумом и состояние блаженства и умиротворения человека продолжается не только общаясь с Отцом, но и после общения, ибо такой человек знает, что он является сыном или дочерью Отца, так как такое чувство испытывает своей отворённой душой. А медитация такого чувства предоставить не может.
Только испытав мгновение отворения и живое течение любви из Отца в собственной душе, человек может сам себе сказать – Хочу общаться с Отцом, хочу Ему отворяться постоянно. Это и есть моя молитва.
Альгимантас:
Спасибо тебе, мой духовный брат, возлюбленный Сын Создатель, Иисус, за такое великолепное учение, которое преподносит более углублённое понятие, что такое медитация, и какая разница между молитвой отворённой души и медитацией.
04.02.2009
Возлюбленный Отец, Вечный Сын-Мать-Брат Творения, Бесконечный Дух-Мать Творения, я чествую Тебя, потому что благодаря колебаниям Твоей любви моя душа способна отвориться Тебе и испытать Тебя в мгновение такого искреннего отворения. Я чествую Тебя, что Ты своей любовью всё мироздание превращаешь живым. Я чествую Тебя, что ты каждому из нас предоставил вечность, в которой Твоя любовь нам предоставляет всё новые и неповторимые опыты с Тобой, и с нашими духовными братьями и сёстрами. Я чествую Тебя из любви и свободной волей, от Тебя полученной. Моя воля, да будет Твоя воля.
Мой возлюбленный духовный брат, Хозяин Сын Создатель нашей родной Вселенной, которого мы знаем как Иисуса из Назарета, я всей своей душой желаю услышать тобою преподнесённое учение о медитации, так как мой духовный брат, Повилас, спрашивает о ней, потому, что он в откровении Книга Урантии ничего не нашёл о медитации.
Иисус:
Мой возлюбленный брат в духе, которого человеческим именем называют Альгимантасом, спасибо тебе, что этот вопрос задал мне, так как моему, и твоему, духовному брату Повиласу, как он называется человеческим именем, я смогу объяснить не только чем является медитация, но и какое она имеет значение в вашей жизни.
Значение медитации в ваших поисках по пути к Отцу огромное. Вы этим образом можете удивительно успокоить свой встревоженный разум, и в то же время яснее взглянуть на мир, проблемы которого придавливают изгибы вашей ежедневной жизни, и из-за них вы бесконечно переживаете, что в чём-то вам не везёт, чего-то не удалось осуществить, что кто-то вас обижает.
И в мгновение такой медитации ваш разум растворяется в непревзойдённых для вашего разума космических пространствах, вы даже сами теряетесь, ибо не можете осознать, кто вы и где вы, что с вами происходит. Вы словно летите превосходя время и пространство, но совсем не осознавая природы и смысла этого полёта; и всё же испытывая удивительное ощущение покоя и удовлетворённости, которое для вашего разума является реальным и которое вас укрепляет, что такой путь является очень глубоким и имеющим смысл, предоставляющим вам удивительный опыт и доверие к такому мгновению.
И вы до самого этого мгновения ничего не просили, ничего не молили, но всё же погрузились в космический полёт с неописуемой чистотой вашей мысли и лёгкости.
Такие опыты происходят из-за того, что ваше сознание, которое до этого было в окружении низких энергетических колебаний, неважно, находились ли вы на работе, на улице, дома, но всё равно вы чувствовали низкие энергетические колебания всего окружения, хотя о них вы не знали ничего, даже о том, что они вообще существуют, но ваше сознание через центр вашего мозга чувствовало и реагировало на энергетический фон таких низких колебаний, теперь окунулось в другие колебания.
Но как только вы погружаетесь в состояние медитации, тогда вся среда, которая до того на вас так прямо влияла, из-за вами же повышаемых энергетических колебаний вашего сознания, отдалилась от вашего сознания благодаря непосредственной и проявляющейся в вашем сознании живой связи, и из-за её воздействия. И во время этого мгновения энергетические колебания вашего сознания поднялись на более высокую частоту, которая и есть во всём космическом пространстве. Ваше сознание, поднявшись на более высокую энергетическую частоту, само заблокировало и отмежевалось от низких энергетических колебаний, которых оно чувствовало прежде чем окунулось в состояние медитации. Поэтому вы и начали испытывать такое чувство лёгкости, которое, иногда может достигнуть до таких высоких частот энергетического колебания, что вы сможете испытать состояние блаженства, которое вас вознесёт в непонятные для вашего разума космические высоты. Именно такое состояние Сиддхартха Гаутама – Будда – назвал нирваной, или состоянием глубинного блаженства, которое возможно только при слиянии с Высшим Абсолютом.
И ваши нынешние духовные братья некоторых религий стремятся именно к такому испытанию состояния нирваны, чтобы в ней могли испытать удивительное освобождающее ощущение.
Когда я был среди вас и одним из вас в материальном облике Иисуса из Назарета, тогда мой народ, в котором я родился в физическом, и для вас видимом облике, сам придерживался очень строгих правил, каким образом и когда можно общаться с Богом. И эти правила не предвидели никакой свободы для души. Они были такими строгими, что любому ребёнку сразу же преграждали путь для дальнейшего поиска духовной свободы и ее нахождения. Поэтому евреи не имели опыта медитации, чтобы её ввести в свою религиозную практику.
Но меня самого такая строго ограниченная практика религиозного мышления очень рано стала задевать, так как моя душа не могла удовлетвориться только через поколения переданной установкой, что с Богом можно общаться только по установленным формам. И ещё не просто установленными, но такими строгими, что не допускалось от них отступиться даже малейшим отклонением в сторону.
Но и у вас есть пословица – нет худа, без добра. Когда евреев настолько сковали строгие религиозные и догматические ритуалы и предрассудки, то моя душа сама по себе, не зная как это делать, начала искать ответы на многие мне не отвеченные вопросы. Мой человеческий разум сразу бы повинился только ритуальному пути, и никаких дополнительных вопросов не поднимал бы. Но более высокий разум моей души, который был таким слабым и не знающим этих ответов, и не умеющий находить пути к Источнику этих ответов, всё же не усмирился, а в себе пробовал найти хоть какие-нибудь удовлетворяющие ответы.
И моя среда была очень благосклонная, так как я, ещё ребёнком, полюбил разглядывать небо, а спали мы на втором этаже. Наш климат был благосклонным, тёплый, поэтому не только у нашего, но и у других домов, точнее, у вторых этажей небольших домиков, не было никаких крыш. От дождя была единственная защита тяжёлая и толстая ткань, напоминающая ваш брезент. А в ясные ночи ею вообще не пользовались. И я видел, улёгшись спать, удивительное небо, множество звёзд, которые меня с самого детства заворожили настолько, что меня очень озадачивало выяснить, как же они прикреплены, что держатся даже над моей головой, и никогда не спадают на меня. И на склоне неба настолько любуясь светящимися звёздами я на мгновение закрывал глаза и терял понимание, где я нахожусь, и кто я такой. Я растворялся в этом космическом звёздном пространстве. И мне было приятно испытывать такие мгновения.
И даже были такие моменты, когда у родителей появлялась тревога из-за таких моих наблюдений неба. Им было страшно, потому, что еврейские ритуалы таких вольностей не предвидели, а то, что не предвидено для них всегда порождало страх. Поэтому даже наблюдение ночного неба, мерцающих звёзд для моих родителей казалось, что это может привести меня к плохим последствиям. Поэтому от такого наблюдения они меня отговаривали; и всё время проверяли, смотрю или не смотрю я на небо, зовя меня по имени вроде бы проверить, не сплю еще ли я, хотя по правде их настоящая причина была тревога обо мне, что я слишком много даю себе вольностей по установленным для евреев жизненным ритуалам. Но мои родители хотя и были рядовыми и простыми евреями, но были доброжелательными и достаточно мудрыми, по понятиям того времени, поэтому они меня не загоняли в самый угол, чтобы я уже не мог себе позволить такого удовольствия, как наблюдение за небом перед сном.
Но во время таких мгновений, которые сейчас могу назвать так, как и вы их называете, медитативными, чувствовал облегчение изнутри. Поэтому меня по вечерам и влекло, перед сном, осмотреть небо, а затем мысленно окунуться в космическое пространство, что постепенно и сами мысли исчезали.
А вопросы, на которые я искал ответы, всё равно оставались так и не отвечены.
Тогда сам эти самые вопросы начал задавать себе . Словно разговаривая сам с собою, со своим вторым я.
И после некоторого времени я начал испытывать, что меня осеняла очень умная мысль, которой прежде точно не было. Ещё чуть позже, понемногу, начал понимать, что такие осеняющие ответы приходят ко мне, но не от меня. И я сам себе, всё больше и больше, начал утверждать, что эти ответы приходят мне от Отца.
И свои обращения и вопросы начал направлять уже не своему второму я, а прямо Отцу. И такое своё общение я сам себе назвал – мои беседы с Отцом.
Это была моя тайна, о которой я не мог ничего рассказать ни своим родителям, ни друзьям, ибо такое общение опять очень сильно нарушало все установленные евреями формы молитвы Богу – Ягве и Отцу Израиля.
И такому моему общению с Отцом крепчая, я не только получал ответы от Отца, на мною задаваемые Ему вопросы, но и начал испытывать удивительное чувство блаженства и прилив огромной любви. И эта любовь всё возрастала и углублялась, что моя душа начала жаждать делиться всем тем, чем она сама наполнилась от Отца, со всеми другими.
А это опять не соответствовало установленным для евреев жизненным ритуалам, и я должен был в себе держать колебания любви, которыми моя душа настолько наполнялась отворившись Отцу, что я их изливал рыдая.
И тогда, когда я открыл Отца изнутри, то никоим образом уже не хотел возвращаться к состоянию своей прежней медитации, во время которой никакой любви Отца я не чувствовал; и не испытывал никакой потребности своей любовью делиться с другими.
А отворив свою душу Отцу, как личности, как самому удивительному Источнику и Центру Любви, и сам я начал жить Его любовью, всех полюбив одинаково и всем ее раздавая одинаково, как раздавал ее мне и Отец, и как сейчас ее раздаёт мне; как и вам, всем, и каждому.
Именно поэтому и в откровении Книга Урантии не говорится о медитации, так как медитация помещается в молитву, а молитва в медитацию не помещается.
О молитве я очень много учил и своих апостолов.
И в Книге Урантии о ней написано, ибо только молитва вам гарантирует живую связь любви с личностным Источником и Центром Любви – Отцом всех, который изливает Свою любовь беспрестанно.
И во время медитации Он изливает Свою любовь одинаково, только вы её не будете испытывать, ибо не будете иметь живой связи с самим Отцом.
Так и Сиддхартха Гаутама – Будда – испытывал удивительные мгновения нирваны, но Отцовой любви в своей душе так и не испытал потому, что в космосе он искал Абсолют, когда надо было открыть Отца изнутри. Поэтому и его предлагаемый моральный путь не был живучим.
Всегда стремитесь к большему, и меньшее в нём будет само собой. А стремясь к меньшему постижению, до большего можете и не дойти, остановиться, что и сделал Будда.
Так какой же имеет смысл вам рассказывать о медитации, когда вам мой апостол и амбассадор Райской Троицы, ваш духовный брат Альгимантас предоставляет учения об открытии Отца изнутри. Уже этим своим действием вы превзойдёте медитационное состояние, ибо вы полюбите всех, и вместе с Отцом будете творить добро на благо всех. Медитация не наполняет вас любовью Отца. Поэтому и я не говорил о медитации, а говорил об Отце, и Его духе, живущем в разуме человека.
И вам говорит тоже самое ваш духовный брат Альгимантас уполномоченный Райской Троицей, и мною уполномоченный. Если бы мы его уполномочили говорить о медитации, как о связи с Отцом, то он вам давно всё время об этом бы говорил и учил. Но живая связь с Отцом не постигается через медитацию. Это только первичный шаг успокоить ваш разум, если вы еще не осмеливаетесь сразу начать беседовать своей отворённой душой с Отцом или со мной.
Единственным живым путём является ваше общение с Отцом искренним отворением вашей души. А это с медитацией не имеет ничего общего.
Вы отворяетесь, в основном, когда вам больно, когда вы не знаете за что хвататься, больше не находите выхода, вот тогда ваша душа и взывает к живой связи с Отцом и помощи, И после такого призыва, ваш разум и успокаивается. Но не сам по себе, а Отец успокаивает и обласкивает ваш разум так, как любящий отец успокаивает любимого, и от страха плачущего своего малыша. Ведь когда отец гладит малыша по головке, он успокаивает не волосы, хотя и поглаживает с любовью по волосам, он успокаивает встревоженный разум малыша.
Так и вы, когда отворяетесь Отцу, так и Он успокаивает ваш разум, что вам и проблемы не кажуться такими больными, хотя и прошло лишь мгновение, и ничего не изменилось, но ваше спокойствие изнутри изменило ваш взгляд на проблему.
А когда душа отворяется Отцу не только в мгновение боли, но и в радости, когда она начинает это делать постоянно, тогда она начинает всё больше доверять этой живой связи с Отцом, и начинает чувствовать живые колебания любви Отца. Она сама начинает любить всех.
Этого способом медитации успокоенный разум человека достичь не может. Он успокаивается только ненадолго, а позже его опять охватывают сомнения, желания, и боль в страдании.
А тем временем в душе всё больше отворяясь Отцу, всё дальше продолжая искреннее и живое общение, человек рождается в духе. И тогда моронтийный разум души начинает господствовать над обеспокоенным человеческим разумом и состояние блаженства и умиротворения человека продолжается не только общаясь с Отцом, но и после общения, ибо такой человек знает, что он является сыном или дочерью Отца, так как такое чувство испытывает своей отворённой душой. А медитация такого чувства предоставить не может.
Только испытав мгновение отворения и живое течение любви из Отца в собственной душе, человек может сам себе сказать – Хочу общаться с Отцом, хочу Ему отворяться постоянно. Это и есть моя молитва.
Альгимантас:
Спасибо тебе, мой духовный брат, возлюбленный Сын Создатель, Иисус, за такое великолепное учение, которое преподносит более углублённое понятие, что такое медитация, и какая разница между молитвой отворённой души и медитацией.
04.02.2009