42. Иосиф и Мария

Мария и Иосиф недавно как сочетались браком. Они оба были ещё очень молоды. Но их вся генеалогия была проверена продвигаясь всё дальше от них в прошлое через поколения, через всю историю человечества. И из последних трёх отобранных семей, члены всех предков которых были проверены по данным божественных регистров, лично Гавриилом была отобрана семья Иосифа и Марии. И вы очень исказили историю моей жизни, что меня лишили и моего рождения в семье Марии и Иосифа, всё утверждая, что я родился из чрева невинной девы. Вы совсем не знаете еврейского уважения к семье, преобладавшего в эти далёкие времена две тысячи лет тому назад, и преобладающего и поныне.

Как же вы можете говорить и называть это Божьим словом, когда вы моё рождение изображаете вне семьи. И моё рождение именно в таком народе, который так искренне возвышает саму семью и роль матери и отца в ней. Именно мать несёт ответственность за воспитание мальчика до пятилетнего возраста. А с пятилетнего возраста, мальчика под воспитательную опеку перенимает отец. Тем временем мать занимается воспитанием девочек и далее пока они не создадут свою семью. И даже создавшая семью дочь, пока не родит первого младенца, и далее ещё считается девушкой. Только после рождения ребёнка она становится полноправной женщиной.

Поэтому и Мария, пока не родила меня, а я был её первенцем, до той поры не имела статуса женщины и считалась девой, хотя и имеющей своего мужа.

Таких искажений и больше встречается в вами считаемом святом писании. Но и в нём вы ещё найдёте имена некоторых других моих братьев, а также упоминание, что у меня были и сёстры. Только читайте очень внимательно вами называемое святое писание, и вы узнаете больше и о моей семье, семье Иосифа и Марии.

И мне очень больно видеть, когда создаются искажения о нашей семье, которая была многочисленной: Марией рождены девятеро детей, мои младшие братики и сестрёнки, которых мне пришлось и воспитывать, когда от несчастного случая на стройке неожиданно погиб мой земной отец, Иосиф. Тогда я стал главной опорой для своей матери как обеспечивая многочисленную семью деньгами, так и моральной поддержкой.

А для меня это было таким опытом, какого не испытывал ни какой другой ребёнок на всей планете. В это время я был еле четырнадцати лет от роду, а на мои плечи легло обеспечение нас питанием и воспитание детей. Будучи еле четырнадцатилетним я неожиданно стал старшим братом-отцом для всех своих младших братьев и сестёр.

Эти испытания были очень трудными и горькими для моего юного разума и души. И тела. С самого отрочества я вынужден был отказываться от удовольствий радостного подросткового периода, которые в это время преобладали среди моих сверстников. Я лишился возможности предаваться тем радостям, так как на мои плечи легла такая ноша, которая с большим трудом посильна даже плечам взрослого мужчины. Тогда мне казалось, что действительно могу сломаться и не удержать такой огромной ноши для моих ещё незрелых плеч. Тем более, что до этого трагического происшествия с моим отцом, Иосифом, я слыл очень подвижным, бойким, полным звонкого смеха ребёнком. Своей подвижностью и рассуждениями я доставлял много забот не только своим родителям, но и тем, с кем общался. Они знали, что я был сыном столяра Иосифа, поэтому на меня смотрели с таким прощающим уважением, так как очень уважали моего отца, Иосифа, который был очень трудолюбивым и искренним человеком.

Моя мать, Мария, тоже была очень преданной ему женой и для нас всех детей очень любящей матерью. Но её характер был не таким стойким, как у Иосифа. Спокойствие Иосифа, и волнистость Марии повлияли и на формирование моего характера. До гибели моего отца я своим характером больше напоминал свою мать. Меня было полно везде. Я везде ощущал, что другие мои сверстники имеют склонность поддаваться моему влиянию. Поэтому мне казалось вполне естественным, что и мои младшие братья и сёстры должны мне подчиняться, потому что они были ещё и моложе меня. Только оставшись основным кормильцем семьи, я понял ту ответственность, которая с этих пор давила мои плечи.